EUR 94.0884 
Сор — из избы!
А уж на дачах свалки, особенно несанкционированные, увы, превратились в нашу грустную и неприглядную реальность. Но не только столица Сибири, вся Россия обрастает мусором «впереди планеты всей». По статистике, в мире накопление мусора ежегодно составляет около 2% в год. В России прирост выше: от 5 до 10%. Поэтому перед большими и малыми городами России остро встает вопрос утилизации отходов жизнедеятельности и производства.
Где отходам место?
По некоторым оценкам, в Новосибирске ежегодно производится около 2,5 млн тонн кубометров мусора, треть из которых составляют твердые бытовые отходы. Для решения вопроса с ними в городе была продумана концепция развития переработки ТБО. Одним из ее авторов является Виктор Кравченко, руководитель МУП «Спецавтохозяйство». «Еще в 1999 году нашему предприятию поручили заниматься вопросами вывоза, утилизации и переработки мусора. В городе предполагалось построить целую сеть из 5 — 6 мусороперерабатывающих заводов. Первый планировалось открыть на Гусинобродском полигоне. И инвестор нашелся, и мэрия выделила земельный участок, но инвестор оказался несостоятельным. Второй завод построили, но он проработал недолго. На площадке в Кировском районе были возведены производственный и административно-бытовой корпуса, оборудован контрольно-пропускной пункт, проложены инженерные сети, оснащена площадка для складирования ТБО. Оборудование для предприятия было поставлено и смонтировано шведской фирмой Presona. Мощность завода — переработка 150 тысяч тонн мусора в год. Общая стоимость строительства составила двести миллионов рублей. Но для такого завода не предусмотрели собственного полигона, поэтому он и остановился через полтора года».
По словам Евгения Иванченко, генерального директора НМПЗ-2, причиной остановки завода стало отсутствие собственного полигона, изначально запланированного. Поэтому процесс сортировки превратился, по сути, в мартышкин труд: «Работники прессовали мусор в брикеты, потом брикеты приходилось вывозить на неприспособленный чужой полигон за сотни километров. При этом много тратилось на транспортную составляющую. Брикеты приходилось заново распаковывать, «раскусывать» проволоку, которой они были обвязаны, и раскатывать по земле. По сути, терялся весь смысл утилизации». В итоге за 2007 год убытки завода составили 15 миллионов рублей.
Работать себе в убыток инвесторы, естественно, не захотели, и завод встал. Дальше дело инвесторов анализировать, в чем причина? В неудаче проекта или неэффективного управления? Но факт остается фактом: единственный в городе мусороперерабатывающий (а точнее, мусоросортирующий) завод замер в дальнейшем ожидании своей участи.
Между тем ранее подобный проект был успешно реализован в других регионах России, в частности, в Липецке. Внедрение технологии захоронения отходов потребления в виде брикетов высокой плотности было одним из оснований присуждения Липецку первого места в проводимом правительственном конкурсе «Самый благоустроенный город России». Когда в Липецке в 2005 году открыли станцию приема, сортировки и брикетирования отходов, в январе 2006 года был запущен полигон для складирования брикетов. Применение прогрессивного метода захоронения позволило не только соблюсти нормативные требования охраны окружающей среды, но и рационально использовать земельные ресурсы. За счет брикетирования в 10 раз сократился объем захоронения отходов и составил 11% от принятого на станции сортировки и брикетирования. «В этом и заключается эффективность полигонов. Объем мусора уменьшается от 6 и более раз, жизнь полигонов продлевается», — замечает Виктор Кравченко.
Полигоны под захоронение твердых бытовых отходов — пока единственная «копилка» отходов в области. Причем нельзя представлять полигон как обыкновенную свалку. Это сложное техническое сооружение. Стоимость полигона составляет от 25 тысяч евро и выше. В России под полигоны для размещения отходов ежегодно используется от 10 тысяч га земли. Поэтому федеральные власти неохотно дают разрешение, чтобы использовать землю под такое назначение. Собственно, федеральный статус земель и помешал руководству Новосибирского мусороперерабатывающего первенца заполучить свой полигон.
Что дальше будет с НМПЗ-2? По некоторым сведениям, сюда готов прийти новый инвестор, но фамилия его пока не разглашается. В областной администрации создана комиссия по вопросам совершенствования деятельности по обращению с отходами производства и потребления на территории Новосибирской области. Возглавил ее первый вице-губернатор Василий Юрченко. Комиссии в ближайшее время и предстоит решить судьбу завода. Кроме того, во всех районах и городах области будут разработаны целевые программы по обращению с отходами производства. На эти цели в рамках бюджета этого года на основании заявок, которые были представлены муниципальными образованиями, предусмотрено 50 миллионов рублей.
Деньги, зарытые в мусоре
Переработка отходов может стать поистине новым Клондайком для умных инвесторов. А стремление к наживе порождает разные неприятные коллизии. В этой связи можно вспомнить недавний «мусорный» скандал в Неаполе, где местная мафия жестко контролировала нелегальные свалки. В их руках мусор поистине превращался в золото. Кризис наступил, когда власти прикрыли завод мафиози по производству кирпичей, которые выделяли ядовитые вещества. В отместку каморра перестала вывозить мусор из Неаполя.
Если говорить о цивилизованной переработке отходов, многому можно научиться у финнов. До 1% от прибыли финские переработчики мусора отчисляют на научные исследования в области экологии. Интересен и полезен для нас опыт других стран в сфере переработки. В Германии 40 процентов стеклотары производят из вторсырья. Например, большинство сибиряков выбрасывают пластиковые бутылки. Между тем из переработанного пластика научились делать вешалки, стулья, пакеты для мусора, последний «писк» моды в производстве древесно-композитных материалов — применение в нем вторичного пластика. Такой пластик перерабатывается сложным четырехстадийным путем, зато цена переработанной «конфетки» — 250 евро за тонну. Нашлись бы рачительные производители, поставили бы пару контейнеров на наших городских пляжах, куда можно бросать пластиковые бутылки из-под пива или лимонада, тоже бы давно озолотились.
Китайцы, у которых ничего не пропадет, пошли еще дальше. Придумали новую биотехнологию (во всяком случае выдают ее за свою), по которой полезные бактерии перерабатывают бытовой мусор в полезное органическое удобрение.
Россия пытается придумать свои методы наступления на отходы, но очень медленно. Например, в Москве поставили автоматы по приему от населения алюминиевых банок. Взамен гражданину автомат выдает определенную сумму. В Новосибирске тоже организован сбор банок, но самой сознательной группой являются бомжи. Куда они их сдают, пока неизвестно. Я пыталась уточнить, но «старатели» шарахались от меня, не выдавая профессиональные секреты.
Один из последних проектов в Москве — создание передвижной машины по измельчению крупных бытовых отходов. Атрибутами любой помойки, как правило, являются старые холодильники, стиральные машины, диваны и еще куча всякого большого хлама. Умная машина, по мысли разработчиков, должна измельчать крупногабаритный мусор и прессовать в брикеты.
Недавно в одном из промышленных журналов я нашла следующую статистику по российскому мусору. Если условно порыться в нем, около 40% домашних отходов составляют бумага и картон, стекло — 12%, пластмасса — 5%, резина и кожа — около 3%, древесина — около 10%, ну и еще всякого добра (другим словом-то язык теперь не повернется назвать) по чуть-чуть.
В Новосибирске, на НМПЗ-2, тоже предполагалась более глубокая переработка. Цену переделов мне озвучил Виктор Кравченко: «Если бутылку просто переработать, это стоит 5 рублей, если дальше ее пустить на хлопья, стоимость одного килограмма составит 21 рубль, а если хлопья пустить на гранулят, то цена вырастет до 40 рублей за килограмм». Но идеи пока остались в проекте, а деньги — в мусорном баке.
Бутылки — отдельно, бумага — отдельно…
Побывавшие в других странах граждане, возвратясь из дальних странствий, среди прочих чудес света наравне с египетскими пирамидами называют разноцветные контейнеры для мусора.
Иностранцы приучены сортировать мусор, выбрасывать бумагу в один контейнер, пластиковые бутылки — в другой и так далее. При этом число контейнеров может быть не один или два, а пять или семь.
Наши специалисты неоднозначно относятся к идее сортировки.
«Как вы представляете, чтобы жители панельных девятиэтажных домов несли мусор вниз, если есть мусоропровод?» — скептически настроен Евгений Иванченко. Его мнение поддерживают и в «Спецавтохозяйстве»: «Если говорить о западном опыте, то там инициаторами сортировки являются переработчики, которым выгодно получить ту же бумагу или пластик в отдельных контейнерах. Поэтому они и вкладываются в сортировку. России не надо искать за океаном адреса передового опыта. Вспомните, как эффективно работала система приема вторсырья в СССР. Если сейчас повсеместно открыть пункты приема макулатуры, пластиковых бутылок, стекла, алюминиевых банок и других отходов, людям станет выгодно сортировать мусор», — уверен Виктор Кравченко.
Найдутся ли у нас переработчики, заинтересованные в получении прибыли от сортировки мусора? Возможно, они и есть, но действуют полукустарным способом, потому как широкая реклама отсутствует. Итоги таковы: мусор у нас по-прежнему не перерабатывается и даже не сортируется, а просто складируется, хищно завоевывая пространство. Не за горами время, когда жизнь потребует строительства дополнительных полигонов. В борьбе с «какосферой» нет единых сплоченных действий и системного подхода. Очень грустно, что гомо сапиенс, покоривший мирный атом, пока не в состоянии извлечь для себя пользу из обыкновенных свалок. Может быть, нам нужен еще один национальный проект, чтобы «какосфера» не поглотила нас?
АКТУАЛЬНО
