EUR 91.9667 
Игра, где стреляют всерьез
В считанные секунды он был приведен в боевую готовность «полная».
Затем переброшен (железнодорожным составом) на 520 километров от пункта постоянной дислокации в потревоженную зону. Провел все инженерные работы. И — приступил к обороне. Маневренной обороне на трех рубежах. Бой!
Чтобы отработать все должные действия на случай самого «яростного вихря», чтобы проверить свою боеготовность, чтобы командиры всех уровней получили практику управления войсками в горячей обстановке и, наконец, чтобы укрепить морально-психологическую устойчивость личного состава в подобных условиях, Порт-Артурский полк вышел на плановые учения. Ныне состоялись они по оборонительной тематике — в отличие от осенних, когда бойцы осваивали наступление (об этом мы также писали). Помните танки, переползающие под водой с одного берега реки на другой?
Юргинский полигон. Один из крупнейших на территории Сибирского военного округа, предназначенный как раз для «глобального» уровня занятий. С наблюдательной вышки обзор, так скажем, условно оптимальный: поле боя — будто все на спичечном коробке. А вот разные его стальные обитатели, готовые принять оборону, прячутся в свои норки весьма талантливо. Но, почти незримые, сотрясают между тем «авангардным пением» округу всю: рокот танков и БМП, гул и грохот, выстрелы и взрывы действительно оставляют ощущение некоей странной, суровой, ставящей подчас тебе все внутренности дыбом гармонии. До нее ли теперь? До нее. Только у бойцов о ней особые представления: «Слаженность действий всех подразделений — еще одна важная задача, которую мы сегодня должны решить». Слаженность — во всем. И стрельба идет как по нотам: каждый знает свою партию. Знает, когда и за кем вступать. А когда — умолкнуть.
Какая же конкретно операция выполняется здесь и сейчас, определить неискушенному сложно. «Перед нами — первый рубеж обороны 382-го полка, — объясняет подполковник Андрей Котик, начальник разведки 122-й мотострелковой дивизии. — В данный момент идет огневая поддержка отступающего разведывательного дозора. После того, как разведдозор отойдет, вступит в военные действия боевая засада в составе танкового взвода».
На втором рубеже обороны последнюю обеспечивают уже два мотострелковых батальона. Подают голос боевые машины пехоты. Свою громоподобную симфонию заводит новая партия «оркестрантов» — пулеметы, гранатометы, автоматы... «Противник продолжает наступление, — комментирует подполковник Котик, — здесь мы должны нанести ему наибольшее поражение, остановить его. Затем — под прикрытием дымов и специальных аэрозолей — сами осуществить отход. Но огнем артиллерии нанести дополнительный удар, чтобы потери у противника были максимальными, и он отступил в невыгодном для него направлении».
Командир полка принимает решение: сбить, гражданским языком говоря, врага с панталыку. Напрочь. И приказывает расставить уголковые отражатели. Уголковый отражатель по структуре своей немудреный, а по эффектности действия — почти магический, представляет собой устройство в виде трехгранного угла. С отражающими плоскостями, расположенными взаимно перпендикулярно. Применяется для точечного измерения расстояний (в топографической съемке, строительстве, космических целях), а также для возврата излучения точно назад (по такому принципу сделан, допустим, всем известный катафот). Вот и в военном деле это устройство себя снискало. Надо только грамотно его разместить — с такой целью обыкновенно используется какая-нибудь хитро стоящая опора. В виде столба или дерева. И что же? Противник пускает в ход средства радиоразведки, в итоге получает информацию о том, например, что по такой-то дороге движется колонна бронетехники. Тотчас наносит удар... Бах! — а цель оказывается ложной. Что, по замыслу, происходит и на сей раз.
Но! На втором рубеже неугомонный вражий дух еще довольно крепок. «Мы разгромили только передовые отряды захватчика, однако он ввел в бой свои главные силы, которые по-прежнему наступают, — товарищ подполковник подтверждает, что еще не время для фанфар. — И мы должны достойно продержаться на этом этапе. Здесь у нас задействованы артиллерия, минометные батареи и установки системы «Град». О да... РСЗО (реактивная система залпового огня) «Град» — любимейшая, надо сказать, штука журналистов. Близко к ней во время «войны» не подпускают. Но в ожидании того, «как сейчас нехило рванет и вывернет весь воздух наизнанку», все традиционно трепещут, не слезая с наблюдательной вышки. Специфика же работы «Града» такова: он практически не оставляет разрыва от боеприпасов, создавая лишь ударную волну. Зато какую! Способную, кажется, контузить даже камни, а разъяренная сталь на ее фоне стихает ласковым цветком. За 20 секунд этот зверь может выпустить очередь из сорока ракет, каждая из которых летит на расстояние до 21-го километра. Вот так. И вновь продолжается бой...
Как известно, любые учения проходят по изначально установленному сценарию. Где действует «против нас» условный враг, обозначенный мишенями. Они определенным образом располагаются в поле, в данном случае — по оборонительным рубежам, последовательно приближаясь с самого дальнего из них к переднему краю обороны противника. Легенда учений разрабатывается силами оперативного отделения дивизии, утверждает ее командующий войсками нашей 41-й армии Александр Галкин. Обстановка при всей боевой стрельбе и серьезности поставленных задач, ясно, здесь отчасти игровая. Но вот какие в этой обстановке возникают у гражданского человека вопросы: сражаясь с мнимым врагом, на чем строят-таки наши военные предположения о его действиях? Отчего, попросту сказать, решили, что поведет он себя именно так, а не иначе? А если в реальности (не дай Бог опять же) что-то окажется не так? Отразим ли удар?
Гражданскому человеку объясняют: на то они и учения, чтобы оттачивать здесь действия в самых разных, в том числе мало предсказуемых ситуациях. Смоделированных на основе... На целом комплексе основ, будем так говорить. Опыт реальных боевых действий, синтезированный на протяжении истории мировой практикой, разработки военной науки, тактика и стратегия, которые даже на случай максимально мощного удара со стороны противника предлагают тебе определенный «арсенал», свод всевозможных, совершенно конкретных маневров. Если все освоить досконально, преуспеть в учении, где, как известно, всегда тяжело, то можно выполнить и «объективно невыполнимую» (с точки зрения банальной логики) боевую задачу. Например, ту, которая была поставлена в этой суровой игре перед полком ныне: выстоять и разгромить нарушителя спокойствия при его значительном перевесе сил.
«Исходя из наших тактических нормативов, мы всегда при оборонительных действиях берем троекратное превосходство противника, — подчеркивает руководитель учений, командир 122-й мотострелковой дивизии генерал-майор Багир Фатуллаев. — Сегодня на поле было 2600 мишеней, имитирующих как бронированные объекты, так и объекты для стрелкового оружия. Мы выбрали наиболее сложную форму занятий по оборонительной тематике — это маневренная оборона». Кстати, упомянутый выше опыт показывает: для современных вооруженных конфликтов и возможных в будущем войн характерен именно такой вид боевых действий, как маневренный оборонительный бой. Который происходит не вполне в ясной (или в неясной вовсе) обстановке и при большой динамике, требует активной разведки, устойчивой связи, умения оперативно принимать решения тактико-стратегического порядка. При этом нет линейного построения воюющих сил. И вообще каких-либо шаблонов нет — полная импровизация! «Необходимость творчески мыслить», — уточняют командиры. Стало быть, неспроста на протяжении боя в голову лезли разные ассоциации. С авангардной музыкой.
Отметим, это вторые (после осенних) крупномасштабные учения Порт-Артурского полка в его новом качестве: полк этот ныне на сто процентов укомплектован военнослужащими по контракту. Тему профессиональной армии мы периодически поднимаем на страницах нашей газеты. Лейтмотивом остается очевидное: контрактники, сделавшие осознанно этот выбор, более серьезно относятся к делу, нежели военнослужащие срочной службы. Активней и быстрей осваивают программу. И сохраняют в целом боеготовность подразделения гораздо лучше: «Потому что здесь отсутствует вопрос убывания личного состава, текучести, «сезонных колебаний», когда только-только определенным составом согласовали действия, как одни уходят — приходят новые. И все надо заново отлаживать. А в данном случае все наработанное остается в силе, и с каждым разом уровень боеготовности полка лишь возрастает», — говорил еще осенью начальник отдела боевой подготовки 41-й армии полковник Александр Ерохин, оценивая действия полка.
«Конечно, в дивизии мы обращаем внимание и на подготовку тех частей, где служат срочники, — заключает Багир Фатуллаев. — Хотя сегодня таких масштабных занятий с ними провести не можем, ведь это части сокращенного состава, там только командно-штабные учения идут. А 382-й полк — это подразделение постоянной боевой готовности, с ним просто необходимо проводить полковые тактические учения с боевой стрельбой. Если же завтра придется защищать Родину, то, конечно, это делать будут все — и контрактники, и срочники. Тут я разницы никакой не вижу. Другое дело, сейчас реформы армии направлены на то, чтобы контрактники были подготовлены на голову, а то и две-три выше, чем военнослужащие срочной службы. Мы к этому идем».
