EUR 90.5635 
Своей дорогой
За толикой божественной благодати, за помощью, поддержкой и надеждой идут сюда и стар, и млад, и люди среднего возраста, а в последние годы особенно заметно большое число молодежи.
Совершенно особое стечение людей здесь можно наблюдать в дни, когда Православная церковь чтит память великого молитвенника земли русской старца Саровской обители отца Серафима, ведь именно в его честь был освящен Турнаевский храм. Кому хоть раз довелось участвовать в крестном ходе от Болотного до Турнаево, помнить это событие будет до конца дней своих. И не трудностями долгого пути под раскаленным солнцем, а тем ни с чем не сравнимым ощущением наполняющей душу благодати, когда ты, поднявшись по серым деревянным ступеням, шагаешь под свод храма, и вмиг уходит все: усталость, тревога, и остается только радость.
День выдался ясным и почти безветренным. По голубому своду кое-где лениво плыли легкие облачка, не обещая ни прохлады, ни тени. Но это никого не беспокоит. Две женщины в традиционных русских нарядах, красивые, как на праздник, присев на завалинку, вспоминают, как однажды все три или четыре часа крестного хода лил дождь. И одежда, и обувь промокли насквозь. Вспоминают и смеются. Мне кажется, что если бы даже посреди лета ударили мороз и град, и они не стали бы препятствием для людей, решившихся на маленький духовный подвиг.
Маленький Ванюшка, года четыре — не больше, поправляет у себя на груди висящую на тесемке икону Серафима Саровского. «Хватит сил ему?» — спрашиваю мать. Отвечает с улыбкой: «Сколько сможет — пройдет…» Вглядываясь в светлые лица ожидающих начала молебна в Никольском храме людей, вслушиваясь в их речь, понимаю, что многие здесь далеко не впервые. Но вот раздается знакомое пение, и все устремляются в храм. Кому не хватает места, стоят у открытых дверей и, вслушиваясь, вторят словам молитвы. Пройдет совсем немного времени, и все здесь придет в движение. Выйдут священники, казаки возьмут крест и хоругви, понесут их в голове шествия, а уж за иконой Серафима Саровского и за батюшками двинется народ.
Представители власти, среди которых, слава Богу, есть люди верующие, организуют все так, чтобы транспорт не мешал процессии. Люди, выходящие из своих домов, и случайные прохожие, стоящие по обочинам, будут задумчиво смотреть вслед, кто-то нет-нет да осенит себя крестным знамением, кто-то просто приветливо улыбнется.
Пройдет час. Другой. Люди будут шагать по дороге, не замечая ни зноя, ни жажды. Кто-то тихо, едва шевеля губами, будет читать Иисусову молитву, а кто-то присоединит свой голос к дружному пению «Богородице, Дево, радуйся» и тропарю праздника. И, кажется, силы не будут убывать. Но позже (и это будет не раз и не два) наступит момент, когда вдруг нестерпимо заболят натертые мозоли, мышцы заноют и легкое головокружение словно спросит: «Не пора ли пожалеть себя?» — И тем более что сзади едет автобус, готовый подобрать обессилевших, и доктор на скорой... Но ты возмутишься самой этой мысли, соберешь силы в кулачок и со словами молитвы пошагаешь дальше. Пройдет совсем чуть-чуть, кажется, мгновенье, и ты вдруг ощутишь необыкновенный приток сил и свежести. И обежав радостным взглядом тех, кто идет по соседству, встретишь такой же искрящийся взгляд.
В самые сложные моменты, особенно во второй половине пути, когда дорога станет каменистей, а ветерок словно растворится бесследно, если не будет хватать внутренних духовных «запасов», ты станешь черпать их в тех, кто рядом. Глядя, как седая бабушка, которую годы ссутулили и иссушили, но не сумели ослабить силу духа, шагает твердым шагом, да еще ведет за руку внучонка, со всей очевидностью осознаешь собственную слабость. Не в физическом смысле. А в духовном.
Но самую большую поддержку дадут тебе искренняя молитва и воспоминание о тех духовных подвигах, которые совершал старец Серафим во славу Божью и во спасение души. Придет тебе на память история о злых людях, по дьявольскому наущению избивших отца Серафима до полусмерти, и о его чудесном исцелении. Вспомнишь о его молении на камне, о его молчальничестве и затворе. И, конечно, об особом благоволении к нему и покровительстве самой Небесной владычицы. Мысли твои, еще минуту назад растрепанные и отрывистые, приобретут четкое направление, и ты погрузишься в глубокие размышления о смысле собственного существования, о возможности и стремлении стяжания Духа Святого, которому учил старец Серафим.
В какой-то миг ты словно вынырнешь на поверхность и другими глазами увидишь и дорогу, и лесок, и показавшиеся слева вдалеке жилые строения — Турнаево. И, как ни странно, в этот миг испытаешь легкое разочарование: «Как? Неужели это все? Путь заканчивается?» Но нет. К твоей радости, дорога сделает большую петлю через село со старенькими, но крепенькими избами и голоногими, как встарь, ребятишками, дав время улечься и утишиться всем твоим чувствам, и только тогда спустится к маленькому, подернутому тиной водоемчику и начнет медленно взбираться в гору. Еще шаг, еще... Раскидистый куст плавно уплывет вправо, и вот тогда перед твоим изумленным взором во всей красе и величии предстанет храм, издалека манивший маковками своих серых куполов. Захочется остановиться, напитаться этой картиной, но непослушные ноги, пять минут назад казавшиеся ватными, сами понесут тебя к храму.
В Болотнинском районном историко-краеведческом музее есть стенд, рассказывающий о трагической истории этого удивительного места. Однопрестольная церковь во имя Преподобного Серафима Саровского была заложена в 1912 году. Селяне, главным образом переселенцы, сначала взяли ссуду в переселенческом управлении в размере четырех тысяч рублей, а затем, чтобы вернуть ее, стали принимать пожертвования. Всего было собрано 8184 рубля. Это была воистину народная стройка. Каждый, кто не имел денег, стремился непосредственным трудом поучаствовать в возведении храма. Строили из хорошего соснового леса, углы здания и карнизы обшивали досками из кедра, фундамент и цоколь здания выложили из камня. Семь луковичных главок изящной формы заканчивали архитектурный ансамбль. Церковь была обнесена резной деревянной оградой.
В 1938 году храм был закрыт. Годом раньше священник Турнаевской приходской церкви Петр Мануйленко и церковный староста Василий Баннов были расстреляны. В музее можно увидеть один из малых колоколов, который сумела сохранить жительница села. Новый период в истории Турнаевского храма наступил в июле 1990 года, когда здание вновь было передано церкви. Все вернулось на круги своя.
