EUR 90.1117 
«Так бывает во все времена»
«Время проходит, но сказанное слово остается» — эта фраза нашего великого соотечественника Льва Николаевича Толстого стала девизом конкурса сибирских писателей на лучшее литературное произведение, посвященного Году литературы в России.
Конкурс был организован министерством культуры и общественной палатой Новосибирской области. В номинации «Поэзия» за книгу стихов «Ожидание в сумерках» диплома победителя был удостоен новосибирец Владимир Ярцев.
Он из тех литераторов, что не ищут скандальной славы или широкой известности в узких кругах. Зачем он пишет стихи? На какой отклик рассчитывает? Такие вопросы точно не для поэта.
Все мы помним слова героя оскароносного фильма «Москва слезам не верит»: «Скоро не будет ни кино, ни театра, ни книг, ни газет — ничего, одно сплошное телевидение...» Сегодня провидческая ирония Владимира Меньшова по-настоящему вызывает смех. На смену этому прогнозу пришел новый: опять не будет ничего, кроме Интернета. К 2020 году гаджеты станут такими дешевыми, что встраивать их будут повсюду, даже в носки и очки, чтобы можно было найти эти вечно теряющиеся предметы. Наноразмерные программируемые устройства-молекулы будут вводить под кожу для прямого выхода в Интернет. Нужной информации в ежедневном обиходе человека станет в разы больше.
…А в это время поэты, смею предположить, по-прежнему будут писать стихи. Потому что в эпоху, «когда не будет ничего», всегда останется ниша для людей, с их чувствами, размышлениями и переживаниями. Для людей, способных сказать о них так, что другая душа будет резонировать, отзываться, сопереживать, прибавляя миру не пятьдесят оттенков серого, а миллионы оттенков, которые не дано прочувствовать одной жизни. Зато дано обострить зоркость сердца. Наверное, для этого и существует поэзия.
И почему так? Люди мало думают о религии, о поэзии, музыке в состоянии душевного покоя, но, как только кольнула радость или ударила грусть, начинает душа требовать созвучия — услышать другие страждущие, взволнованные души. Хочется быть на одной волне с теми, кого ты понимаешь и кто понимает тебя, и поражаться: неужели все, что волнует с такой силой сейчас, было и прежде — сто, двести, тысячу лет назад? И радость от этого становится ярче, а горе не таким горьким.
* * *
Перед тем, как уйти,
Запотевшие стекла протру —
Поутру ощути
Переменного света игру.
Выйди в страждущий сад
И к дичку невзначай прикоснись,
Как слепец, наугад, —
И смутится небесная высь.
Ближе к полдню, гляди,
Заморочена голубизна…
Тесно станет в груди.
Так бывает во все времена.
Древний, как мезозой,
Цепенеет над яблоней зной.
…Перед скорой грозой
Воздух плавится не надо мной.
Это — Владимир Ярцев.
Обидно, что ныне, с разорванностью литературного пространства в постсоветское время, с уничтожением государственного книгоиздательства, с почти гибелью толстых литературных журналов, еще недавно бывших властителями дум миллионов, — даже талантливому автору практически невозможно издать книгу иным способом, кроме как за свой счет и мизерным тиражом.
Парадоксально, но исправить положение призван монстр, которого многие именуют могильщиком книги, — Интернет. В поэтической рубрике «Литературные острова» на сайте sovsibir.ru любой желающий может познакомиться не только с творчеством Владимира Ярцева, но и с произведениями других талантливых авторов.
